Статьи
Индустриализация в Российской империи (2011 г.) Кузовков Ю.В.

1. Промышленность и ремесла в XVI-XVII вв.

В эпоху Ивана Грозного Россия имела довольно развитую промышленность и ремесла. Особенно большой прогресс был достигнут в оружейном и артиллерийском деле. По объему производства пушек и иных орудий, их качеству, разнообразию и свойствам Россия в ту эпоху была, возможно, европейским лидером. По размерам артиллерийского парка (2 тысячи орудий) Россия превосходила другие европейские страны, причем все орудия были отечественного производства [1]. Значительная часть армии (около 12 тысяч) на конец XVI в. также была вооружена стрелковым оружием отечественного производства [2]. Ряд побед, одержанных в тот период (взятие Казани, завоевание Сибири и т.д.) во многом обязан качеству и успешному применению огнестрельного оружия.

Как указывал историк Н.А.Рожков, в России в ту эпоху были развиты многие другие виды промышленного или ремесленного производства, в том числе металлообработка, производство мебели, посуды, льняного масла и т.д., некоторые из этих видов промышленной продукции шли на экспорт [3]. При Иване Грозном была построена и первая фабрика в стране по производству бумаги [4].

Судя по всему, значительная часть промышленности и ремесел прекратила свое существование в период Смуты (начало XVII в.), сопровождавшейся экономическим упадком и резким сокращением городского и сельского населения страны.

В середине-конце XVII в. возник ряд новых предприятий: несколько железоделательных заводов, текстильная фабрика, стеклянные, бумажные фабрики и т.д. Большинство из них были частными предприятиями и использовали свободный наемный труд [5]. Кроме этого получило большое развитие производство кожаных изделий, которые в большом количестве шли на экспорт, в т.ч. в европейские страны [6]. Было также широко распространено ткачество. Некоторые из предприятий той эпохи были довольно крупными: так, одна из ткацких мануфактур в 1630 г. располагалась в большом двухэтажном здании, где находились станки для 140 с лишним работников [7].

2. Попытка индустриализации при Петре I

Поскольку в течение XVII в. наметилось отставание России по уровню развития промышленности от Западной Европы, то несколько дворян и чиновников (Иван Посошков, Даниил Воронов, Федор Салтыков, барон Люберас) около 1710 г. представили Петру I свои предложения и проекты по развитие промышленности. В эти же годы Петр I начал проведение политики, которые некоторые историки называют меркантилизмом [8].

Меры Петра I по проведению индустриализации включали повышение импортных пошлин, которые в 1723 г. достигли 50-75% на изделия конкурирующего импорта [9]. Но их основное содержание состояло в использовании командно-административных и принудительных методов. Среди них - широкое применение труда приписных крестьян (крепостных крестьян, «приписанных» к заводу и обязанных там работать) и труда заключенных, уничтожение ремесленных производств в стране (кожевенных, текстильных, мелких металлургических предприятий и т.д.), конкурировавших с петровскими мануфактурами, а также строительство новых заводов в приказном порядке [10]. Наиболее крупные мануфактуры строились за счет казны, и работали в основном на заказы от государства [11]. Некоторые заводы передавались от государства в частные руки (как начинали свое дело, например, Демидовы на Урале), и их развитие обеспечивалось «приписыванием» крепостных и предоставлением субсидий и кредитов.

Индустриализация носила довольно массовый характер. Только на Урале было построено при Петре не менее 27 металлургических заводов; в Москве, Туле, Санкт-Петербурге основывались пороховые заводы, лесопильни, стекольные мануфактуры; в Астрахани, Самаре, Красноярске налаживалось производство поташа, серы, селитры, создавались парусные, полотняные и суконные мануфактуры [12]. К концу царствования Петра I существовало уже 233 завода, в т.ч. более 90 крупных мануфактур, построенных в течение его царствования. Крупнейшими были верфи (только на Санкт-петербургской верфи работало 3,5 тысяч человек), парусные мануфактуры и горно-металлургические заводы (на 9 уральских заводах работало 25 тыс. рабочих), существовал ряд других предприятий с числом занятых от 500 до 1000 человек [13]. Не все заводы начала – середины XVIII в. использовали крепостной труд, многие частные предприятия использовали труд вольнонаемных работников [14].

Производство чугуна в течение царствования Петра выросло многократно и к его концу достигло 1073 тыс. пудов (17,2 тыс.т.) в год. Львиная доля чугуна использовалась для производства пушек. Уже в 1722 в военном арсенале имелось 15 тыс. пушек и иных орудий, не считая корабельных [15].

Однако эта индустриализация в основном была неудачной, большинство созданных Петром I предприятий оказались нежизнеспособными. По словам историка М.Н.Покровского, «Крах петровской крупной промышленности – несомненный факт… Основанные при Петре мануфактуры лопнули одна за другой, и едва ли десятая часть их довлачила свое существование до второй половины XVIII века» [16]. Некоторые, как например, 5 мануфактур в производстве шелка, были закрыты вскоре после их основания ввиду низкого качества продукции и отсутствия рвения со стороны петровских вельмож. Другим примером может служить упадок и закрытие ряда металлургических заводов юга России после смерти Петра I [17]. Некоторые авторы указывают, что количество пушек, произведенных при Петре I, многократно превосходило потребности армии, поэтому такое массовое производство чугуна было попросту ненужно.

Кроме того, качество продукции петровских мануфактур было низким, а ее цена была, как правило, намного выше цены товаров ремесленного и импортного производства, чему имеется ряд свидетельств. Так, мундиры, изготовленные из сукна петровских мануфактур, приходили в негодность с поразительной быстротой. Правительственная комиссия, проводившая позднее инспекцию на одной из суконных мануфактур, обнаружила, что она находилась в крайне неудовлетворительном (аварийном) состоянии, которое делало невозможным производить сукно нормального качества [18].

Как было подсчитано в специальном исследовании, посвященном петровской промышленности, к 1786 году из построенных при Петре 98 мануфактур сохранилось только 11. «Таким образом, - говорилось в исследовании, - то, что было создано волею Петра поспешно и без соображения с внутренними потребностями народа и отсутствием необходимых элементов производства, не смогло долго существовать» [19].

3. В эпоху Екатерины II

После Петра I развитие промышленности продолжалось, но уже без столь активного вмешательства государства. Новая волна индустриализации началась при Екатерине II. Развитие промышленности носило однобокий характер: непропорционально большое развитие получила металлургия [20], в то же время большинство отраслей перерабатывающей промышленности не развивалось, и Россия закупала все большее количество «мануфактурных товаров» за границей.

Очевидно, причина заключалась в открывшихся возможностях по экспорту чугуна, с одной стороны, и в конкуренции со стороны более развитой западноевропейской промышленности, с другой. В результате Россия вышла на первое место в мире по производству чугуна и стала его основным экспортером в Европу. Среднегодовой объем экспорта чугуна в последние годы царствования Екатерины II (в 1793-1795 гг.) составлял около 3 млн. пудов (48 тыс. т); а общее число заводов к концу эпохи Екатерины (1796 г.), по официальным данным того времени, превысило 3 тысячи [21]. По данным академика С.Г.Струмилина, эта цифра сильно завышала действительное число фабрик и заводов, поскольку в нее, «лишь для пущего прославления этой царицы», были включены даже кумысные «фабрики» и овчарные «заводы» [22].

Применявшийся в ту эпоху металлургический процесс по своей технологии практически не изменился с древнейших времен и по своему характеру представлял собой скорее ремесленное, нежели промышленное, производство. Историк Т.Гуськова характеризует его даже применительно к началу XIX в. как «индивидуальный труд ремесленного типа» или «простую кооперацию с неполным и неустойчивым разделением труда», и констатирует также «почти полное отсутствие технического прогресса» на металлургических заводах в течение XVIII в. [23] Плавка железной руды производилась в небольших печах высотой несколько метров с использованием древесного угля, считавшегося в Европе чрезвычайно дорогим топливом. К тому времени данный процесс был уже устаревшим, поскольку с начала XVIII века в Англии был запатентован и начал внедряться значительно более дешевый и производительный процесс, основанный на применении каменного угля (кокса). Поэтому массовое строительство в России ремесленных по своему характеру металлургических производств с маленькими доменными печами [24] на полтора столетия вперед предопределило технологическое отставание русской металлургии от западноевропейской и в целом технологическую отсталость русской тяжелой промышленности [25].

Билимбаевский чугуноплавильный завод вблизи Екатеринбурга: основан в 1734 г., фото конца XIX в.
На переднем плане — 1-2-этажный корпус XVIII в., на заднем плане справа — новое доменное производство, построенное в 1840-х гг.

По-видимому, важной причиной указанного феномена, наряду с открывшимися экспортными возможностями, было наличие бесплатного крепостного труда, что позволяло не учитывать большие затраты на подготовку дров и древесного угля и транспортировку чугуна. Как указывает историк Д.Блюм, транспортировка чугуна до портов Балтики была настолько медленной, что занимала 2 года, и обходилась так дорого, что чугун на побережье Балтийского моря стоил в 2,5 раза дороже, чем на Урале [26].

Роль и значение крепостного труда в течение второй половины XVIII в. значительно увеличились. Так, численность приписных (посессионных) крестьян увеличилась с 30 тысяч человек в 1719 г. до 312 тысяч в 1796 г. [27] Удельный вес крепостных среди работников Тагильских металлургических заводов вырос с 24% в 1747 г. до 54,3% в 1795 г., а к 1811 г уже «все люди при тагильских заводах» попали в общий разряд «крепостных заводских господ Демидовых». Продолжительность работы достигала 14 часов в день и более [28]. Известно о ряде бунтов уральских рабочих, которые приняли активное участие и в восстании Пугачева.

Как пишет И.Валлерстайн, в связи с бурным развитием западноевропейской металлургической промышленности, основанной на более передовых и эффективных технологиях, в первой половине XIX в. экспорт русского чугуна практически прекратился и произошел крах русской металлургии [29]. Т.Гуськова отмечает сокращения производства чугуна и железа на Тагильских заводах, происходившие в течение 1801-1815, 1826-1830 и 1840-1849 гг. [30], что свидетельствует о затяжной депрессии в отрасли.

В каком-то смысле можно говорить о полной деиндустриализации страны, произошедшей к началу XIX в. Н.А.Рожков указывает, что в начале XIX в. у России был самый «отсталый» экспорт: в нем практически не было промышленной продукции, только сырье [31], а в импорте преобладали промышленные изделия. С.Г.Струмилин отмечает, что процесс машинизации в русской промышленности в XVIII – начале XIX вв. шел «черепашьими темпами», и потому отставание от Запада к началу XIX в. достигло максимума, указывая на использование крепостного труда как на основную причину такого положения [32].

Преобладание крепостного труда и командно-административных методов управления мануфактурами, с эпохи Петра I до эпохи Александра I, стали причиной не только отставания в техническом развитии, но и неспособности наладить нормальное мануфактурное производство. Как писал в своем исследовании М.И.Туган-Барановский, вплоть до начала-середины XIX вв. «русские фабрики не могли удовлетворить потребности армии в сукнах, несмотря на все усилия правительства расширить суконное производство в России. Сукна выделывались крайне низкого качества и в недостаточном количестве, так что приходилось покупать иногда мундирное сукно за границей, чаще всего в Англии». При Екатерине II, Павле I и в начале эпохи Александра I продолжали существовать запреты на продажу сукна «на сторону», распространявшиеся сначала на большинство, а затем уже и на все суконные фабрики, которые были обязаны все сукно продавать государству. Однако это ничуть не помогало. Только в 1816 г. суконные фабрики были освобождены от обязательства продавать все сукно государству и «с этого момента, - писал Туган-Барановский, - суконное производство получило возможность развиваться…»; в 1822 г. государство впервые смогло полностью разместить среди фабрик свой заказ на производство сукна для армии. Помимо господства командно-административных методов, главную причину медленного прогресса и неудовлетворительного состояния русской промышленности экономический историк видел в преобладании принудительного крепостного труда [33].

Типичными фабриками той эпохи были дворянско-помещичьи, расположенные прямо в деревнях, куда помещик насильно сгонял своих крестьян и где не было ни нормальных условий производства, ни заинтересованности работников в своем труде. Как писал Николай Тургенев, «Помещики помещали сотни крепостных, преимущественно молодых девушек и мужчин, в жалкие лачуги и силой заставляли работать… Я вспоминаю, с каким ужасом говорили крестьяне об этих заведениях; они говорили: “В этой деревне есть фабрика” с таким выражением, как если бы они хотели сказать: “В этой деревне чума”» [34].

4. Развитие промышленности при Николае I

Как полагает И.Валлерстайн, действительное развитие промышленности в России началось при Николае I, чему по его мнению способствовала система протекционизма, введенная в 1822 г. (в конце царствования Александра I) и сохранявшаяся до конца 1850-х гг. Согласно этой системе, высокие пошлины взимались по импорту около 1200 различных видов товаров, а импорт некоторых товаров (хлопчатобумажные и льняные ткани и изделия, сахар, ряд металлических изделий и т.д.) был фактически запрещен [35]. Именно благодаря высоким таможенным тарифам, по мнению И.Валлерстайна и Д.Блюма, в России в этот период была создана достаточно развитая и конкурентоспособная текстильная и сахарная промышленность [36]. М.И.Туган-Барановский тоже указывал на важную роль протекционистской политики, начиная с 1822 г., в становлении текстильной и других отраслей промышленности [37].

Другой причиной, очевидно, было предоставление крестьянам свободы передвижения и хозяйственной деятельности в начале царствования Николая I. Ранее, при Петре I, крестьянам было запрещено совершать сделки и введено правило, по которому любой крестьянин, оказавшийся на расстоянии более 30 верст от своей деревни без отпускного свидетельства (паспорта) от помещика, считался беглым и подлежал наказанию. Как писал историк Н.И.Павленко, «Паспортная система затрудняла миграцию крестьянского населения и на долгие годы затормозила формирование рынка рабочей силы» [38]. Эти строгие ограничения сохранились до XIX в. и были отменены в течение первых 10-15 лет царствования Николая I [39], что способствовало появлению массового феномена крестьян-предпринимателей и крестьян-наемных рабочих.

В связи с бурным развитием хлопчатобумажной промышленности ввоз хлопка в Россию (в целях его переработки) вырос с 1,62 тыс. т. в 1819 г. до 48 тыс.т. в 1859 г., т.е. почти в 30 раз, причем особенно быстро хлопчатобумажное производство росло в 1840-е гг. Как писал С.Г.Струмилин, «таких темпов, как за 40-е годы, с учетверением за одно лишь десятилетие, не знала даже Англия в свои лучшие годы промышленного переворота XVIII в.» [40].

В роли сахарозаводчиков чаще всего выступали помещики, а в качестве предпринимателей в текстильной отрасли – в подавляющем большинстве крестьяне, крепостные или бывшие крепостные. Например, по данным историка Д.Блюма, все или почти все из 130 хлопчатобумажных фабрик города Иваново в 1840-е годы принадлежали крестьянам, ставшим предпринимателями [41]. Все рабочие хлопчатобумажных фабрик были вольнонаемными.

Происходило развитие и других отраслей. Как указывает Н.А.Рожков, в течение 1835-1855 гг. произошел «необычный расцвет промышленности и производства», в том числе производства хлопчатобумажных изделий, изделий из металла, одежды, деревянных, стеклянных, фарфоровых, кожаных и прочих изделий. Он также пишет о сокращении в этот период импорта готовых изделий, а также машин и инструментов, что свидетельствует о развитии соответствующих русских производств [42].

В 1830 г. в России было лишь 7 машиностроительных (механических) заводов, производивших продукции на 240 тыс. руб., а в 1860 г. – уже 99 заводов, производивших продукции на 8 млн. руб. – таким образом, машиностроительное производство за указанный период выросло в 33 раза [43] <ref> </ref>.

По мнению С.Г.Струмилина, именно в период с 1830 по 1860 гг. в России произошел промышленный переворот, аналогичный тому, что происходил в Англии во второй половине XVIII в. Так, в начале этого периода в России были лишь единичные экземпляры механических ткацких станков и паровых машин, а к концу периода только в хлопчатобумажной промышленности было почти 16 тысяч механических ткацких станков, на которых производилось около 3/5 всей продукции данной отрасли, и имелось паровых машин (паровозы, пароходы, стационарные установки) общей мощностью порядка 200 тыс. л.с. [44] В результате интенсивной машинизации производства резко выросла производительность труда, которая ранее либо не менялась, либо даже уменьшалась. Так, если с 1804 по 1825 г. годовая выработка продукции промышленности на одного рабочего снизилась с 264 до 223 серебряных рублей, то в 1863 г. она составляла уже 663 с.руб., то есть выросла в 3 раза. Как писал С.Г.Струмилин, таких высоких темпов роста производительности труда, какие были в указанный период, русская дореволюционная промышленность не знала за всю свою историю [45].

В связи с развитием промышленности доля городского населения за период царствования Николая I выросла более чем в 2 раза - с 4,5% в 1825 г. до 9,2% в 1858 г. [46] - при том, что общий рост населения России также заметно ускорился.

Одновременно с созданием в 1830-1840-е гг., практически с нуля, новых отраслей – хлопчатобумажной, сахарной, машиностроительной и других - шел быстрый процесс вытеснения из промышленности крепостного труда: число фабрик, применявших труд крепостных, сократилось до 15% в 1830-е годы и продолжило уменьшаться в дальнейшем [47]. В 1840 г. было принято решение Государственного совета, утвержденное Николаем I, о закрытии всех посессионных фабрик, использовавших крепостной труд, после чего только в период 1840-1850 гг., по инициативе правительства, было закрыто более 100 таких фабрик. К 1851 г. число посессионных крестьян сократилось до 12-13 тысяч [48].

Техническая реконструкции металлургии также началась при Николае I. Историк А.Бакшаев указывает, что на Гороблагодатских заводах на Урале в 1830-1850-е гг. был внедрен ряд новых технологий [49]; Т.Гуськова приводит длинный список инноваций, внедренных в Нижне-Тагильском округе в первой половине XIX в. [50]

В течение долгого времени среди историков ведется спор о сроках и этапах «технической революции» в русской металлургии. Хотя ни у кого нет сомнения, что ее пик пришелся на 1890-е гг., но называется множество дат ее начала: 30-е, 40-50-е, 60-70-е годы XIX в. [51] В этой связи неясно, насколько вообще можно говорить о «технической революции» или «техническом перевороте» применительно к периоду, предшествовавшему 1890-м гг. По данным Н.Рожкова, в 1880 г. с использованием древесного топлива все еще выплавлялось более 90% всего чугуна в стране. Но уже к 1903 г. эта доля сократилась до 30%, соответственно почти 70% чугуна в 1903 г. выплавлялось с использованием более современных технологий, преимущественно основанных на каменном угле (коксе) [52]. Таким образом, имеет смысл говорить об очень медленной реконструкции старой металлургии, шедшей с 1830 г. до 1880-х гг., и о технической революции, произошедшей в 1890-е гг. По мнению М.И.Туган-Барановского, отсталость и медленный прогресс в русской металлургии в течение почти всего XIX в. были обусловлены тем, что с самого начала она полностью была основана на крепостном принудительном труде, что очень затруднило ее переход на «нормальные» условия работы [53].

5. Во второй половине XIX в.

В начале 1860-х гг. русская промышленность пережила серьезный кризис и в целом в 1860-1880-е гг. ее развитие резко замедлилось. Как указывал М.Н.Покровский, с 1860 по 1862 гг. выплавка чугуна упала с 20,5 до 15,3 млн. пудов, а переработка хлопка – с 2,8 до 0,8 млн. пудов [54]. Соответственно, очень резко, почти в 1,5 раза, сократилось число рабочих в обрабатывающей промышленности - с 599 тыс. чел в 1858 г. до 422 тыс. в 1863 г. [55] В последующие годы периоды роста перемежались с периодами спадов. В целом экономические историки характеризуют период с 1860 г. по 1885-1888 гг., пришедшийся в основном на царствование Александра II, как период экономической депрессии и промышленного спада [56]. Хотя в целом за этот период объемы производства в текстильной промышленности, машиностроении и других отраслях выросли, но в намного меньшем размере, чем за предыдущие 30 лет, а в расчете на душу населения почти не изменились, ввиду быстрого демографического роста в стране. Так, производство чугуна (в европейской части страны) выросло с 20,5 млн. пудов в 1860 г. до 23, 9 млн. пудов в 1882 г. (всего лишь на 16%), т.е. в расчете на душу населения даже сократилось [57].

После прихода к власти Александра III, начиная с середины 1880-х гг., правительство вернулось к протекционистской политике, проводившейся при Николае I. В течение 1880-х гг. было несколько повышений импортных пошлин, а начиная с 1891 г. в стране начала действовать новая система таможенных тарифов, самых высоких за предыдущие 35-40 лет. По мнению ученых той эпохи (М.М.Ковалевский]]) и современных экономических историков (Р.Портал, П.Байрох) проведение политики протекционизма сыграло важную роль в резком ускорении промышленного роста в России в конце XIX в. Всего лишь за 10 лет (1887-1897 гг.) промышленное производство в стране удвоилось. За 13 лет - с 1887 г. по 1900 г. - производство чугуна в России выросло почти в 5 раз, стали – также почти в 5 раз, нефти – в 4 раза, угля – в 3,5 раза, сахара – в 2 раза [58]. Беспрецедентными темпами шло строительство железных дорог. В конце 1890-х гг. ежегодно вводилось в строй около 5 тысяч километров железнодорожного полотна [59].

Вместе с тем, экономические историки указывают на ряд недостатков протекционистской политики России в этот период. Так, импортные пошлины стимулировали производство не сложных промышленных изделий, а базовой продукции русской промышленности (чугун, сталь, нефть, уголь и т.д.). Необоснованно высокие пошлины и акцизы были установлены на ряд потребительских товаров, прежде всего на продовольствие (в среднем 70%). Импортные пошлины взимались только в европейской части страны, азиатская же граница почти на всем ее протяжении была фактически свободна от каких-либо пошлин и сборов, чем пользовались торговцы, ввозившие через нее львиную часть промышленного импорта [60].

Характерной чертой индустриализации 1890-х гг. стала быстрая монополизация ведущих отраслей промышленности. Например, синдикат Продамет в начале XX в. контролировал более 80% всего российского производства готовых металлических изделий, синдикат Кровля – более 50% всего выпуска листового железа, подобная же картина была в других отраслях, где были созданы Продвагон, Продуголь и другие монополистические объединения [61]. В табачной отрасли был создан Табачный трест – его создали англичане, скупившие все русские табачные компании [62]. Это приводило к все большей концентрации производства в промышленности, превосходившей даже тот уровень концентрации, который складывался в Западной Европе. Так, на крупных предприятиях с числом рабочих более 500 человек в России в начале XX в. работало около половины всех промышленных рабочих, такой высокий показатель в Европе был лишь в Германии, в других странах этот показатель был намного ниже [63].

6. Развитие русской промышленности в начале XX века

Несомненным фактом является замедление промышленного роста России накануне Первой мировой войны по сравнению с концом XIX века. В 1901-1903 гг. произошло падение производства. Но даже в 1905-1914 гг. темпы увеличения промышленного производства были в несколько раз ниже, чем в 1890-е гг. [64]. По данным историка Н.Рожкова, темпы роста промышленности в этот период лишь ненамного опережали темпы роста населения России.

Так, например, производство стали и железа с 1900 по 1913 гг. выросло на 51%, а население страны – на 27% (со 135 до 171 млн. человек). В предыдущие 13 лет при тех же темпах роста населения производство стали и железа выросло в 4,6 раза:

Производство основных видов промышленной продукции в 1887-1913 гг., млн. пудов

Источник: R.Portal. The Industrialization of Russia. Cambridge Economic History of Europe, Cambridge, 1965, Vol. VI, part 2, pp. 837, 844

Замедление промышленного роста в начале XX в. не означало, что отсутствовал спрос на продукцию промышленности, но значительная часть этого спроса покрывалась за счет импорта. Как указывала английский экономист М.Миллер, в течение всего этого периода происходило быстрое увеличение импорта машин и оборудования из Германии, в связи с чем только за период с 1902-1906 гг. по 1913 г. импорт из Германии вырос в 2 раза [65].

В начале XX в. продолжался процесс концентрации производства и монополизации. На 1 января 1910 года в России существовало уже 150 синдикатов и иных монополистических объединений в 50 отраслях страны, которые, как отмечал Н.А.Рожков, мало занимались техническим прогрессом, но способствовали росту цен на промышленные изделия, примеры которых он приводит [66].

Ряд отраслей промышленности в дореволюционной России был развит довольно хорошо: металлургия, паровозостроение, текстильная промышленность. Паровозостроение прошло в своем развитии несколько этапов – от первого русского паровоза Черепановых (1834 г.) до бронепоездов эпохи Первой мировой и Гражданской войн. Россия до революции имела самую большую в Европе сеть железных дорог (протяженность – 70,5 тыс. км в 1917 г.), и для ее эксплуатации был задействован большой парк паровозов и вагонов отечественного производства. Текстильная промышленность с самого начала возникла как конкурентоспособная отрасль, основанная на частной инициативе, и таковой оставалась в начале XX в. [67]

Один из самых мощных паровозов дореволюционной постройки (серии Лп)

Вместе с тем, даже по развитию базовых отраслей Россия значительно отставала от ведущих европейских стран. Например, производство металла в России в 1912 г. составляло 28 кг на человека, а в Германии – 156 кг, то есть в 5,5 раз больше [68]. Что касается более сложных и наукоемких отраслей, то там отставание было намного большим. Как указывал Н.А.Рожков, своего промышленного машиностроения и производства средств производства (станков и оборудования) в России в начале XX в. фактически не существовало [69].

Судостроительная промышленность была развита слабо: за рубежом закупалось порядка 80% всех судов; часть собственных судов производилась в районе Каспия, куда импортные суда попросту не могли дойти [70]. Новые отрасли: авто- и авиастроение, - только начали развиваться незадолго до Первой мировой войны, но и здесь наметилось значительное отставание России от ведущих стран Запада. Так, в годы Первой мировой войны Россия выпускала в 4 раза меньше самолетов, чем Германия, Франция или Англия. Кроме того, почти 90% русских самолетов были оснащены импортными двигателями, при том что двигатель являлся самым наукоемким элементом конструкции, и его цена составляла более 50% стоимости самолета [71].

«Илья Муромец» И.Сикорского – лучший русский бомбардировщик времен Первой мировой войны.

От 70% до 100% производственных мощностей в большинстве отраслей промышленности накануне Первой мировой войны контролировал иностранный капитал, в значительной мере – французский [72].

Непропорционально большое развитие получила кустарная промышленность, которая занималась выпуском целого ряда промышленных изделий (например, самоваров, тканей, одежды и т.п.). По данным историка С.Г.Кара-Мурзы, число фабричных рабочих (взрослых мужчин) накануне революции составляло 1,8 млн. чел, а вместе с семьями - 7,2 млн. чел. [73], то есть всего лишь около 4% населения Российской империи. В то же время, число крестьян-кустарей на конец 1890-х гг., по данным М.М.Ковалевского, составляло порядка 7-8 миллионов или около 12% всего взрослого трудоспособного населения страны на конец XIX века [74].

По данным профессора Гарвардского университета Г.Гроссмана, объем промышленного производства в России в 1913 г. в расчете на душу населения составлял 1/10 от соответствующего показателя США [75]. Отставание развития России от стран Запада в промышленности было более значительным, чем общее отставание экономического развития страны. Так, объем валового внутреннего продукта России на душу населения в 1913 г., по данным американского экономического историка П.Грегори, составлял 50% от соответствующего немецкого и французского, 1/5 - английского и 15% - от американского показателя [76].

Недостатки в развитии русской промышленности сыграли немалую роль в событиях Первой мировой войны, когда русская армия оказалась хуже оснащенной военной техникой, вооружением и боеприпасами, чем другие воюющие страны.

Экономисты начала XX в. и современные экономические историки приводили ряд причин, которые могли способствовать указанным недостаткам в развитии дореволюционной русской промышленности. Среди них – ошибки при проведении протекционистской политики правительства (см. выше) [77], высокая монополизация промышленности, неверные приоритеты государственной промышленной и транспортной стратегии, коррупция государственного аппарата [78].

[1] Все войны мировой истории, по Харперской энциклопедии военной истории Р.Дюпюи и Т.Дюпюи с комментариями Н.Волковского и Д.Волковского. С-П., 2004, кн. 3, с. 142-143

[2] Все войны мировой истории, по Харперской энциклопедии военной истории Р.Дюпюи и Т.Дюпюи с комментариями Н.Волковского и Д.Волковского. С-П., 2004, кн. 3, с. 136

[3] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград – Москва, 1928, т. 4, с. 24-29

[4] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. Москва, 1911, т. III, с. 117

[5] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. Москва, 1911, т. III, с. 117-122

[6] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. Москва, 1911, т. III, с. 82

[7] Струмилин С.Г. Очерки экономической истории России М. 1960, с. 297-298

[8] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград – Москва, 1928, т. 5, с. 130, 143

[9] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. Москва, 1911, т. III, с. 82

[10] В качестве примера можно привести указ Петра I Сенату в январе 1712 г. о том, чтобы насильно заставлять торговых людей строить суконные и прочие заводы, если сами не захотят. Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. Москва, 1911, т. III, с. 124-125. Другим примером являются запретительные указы, приведшие к уничтожению мелкого ткачества в Псковской, Архангельской и других областях Туган-Барановский М. Русская фабрика. М.-Л., 1934, с. 19

[11] Яцкевич М.В. Мануфактурное производство в России в период Северной войны 1700-1721 гг. Автореф. дисс… к.и.н., Майкоп, 2005, с. 25

[12] Яцкевич М.В. Мануфактурное производство в России в период Северной войны 1700-1721 гг. Автореф. дисс… к.и.н., Майкоп, 2005, с. 17-19

[13] Струмилин С.Г. Очерки экономической истории России М. 1960, с. 348-357; Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград – Москва, 1928, т. 5, с. 150-154

[14] Августин Е.А. Становление и развитие металлургической промышленности черноземного юга России в конце XVII - XVIII веках. Автореф. дисс… к.и.н., Воронеж, 2001, с.20

[15] Яцкевич М.В. Мануфактурное производство в России в период Северной войны 1700-1721 гг. Автореф. дисс… к.и.н., Майкоп, 2005, с. 21, 17

[16] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. Москва, 1911, т. III, с. 123

[17] Августин Е.А. Становление и развитие металлургической промышленности черноземного юга России в конце XVII - XVIII веках. Автореф. дисс… к.и.н., Воронеж, 2001, с. 16, 19

[18] Туган-Барановский М. Русская фабрика. М.-Л., 1934, с. 19, 25-26

[19] Д.И.Девятисильная. Фабрики и заводы в царствование императора Петра Великого. Историко-экономическое исследование. Киев, 1917, с. 72-75

[20] Показательно, например, что население, приписанное к крупнейшим в отрасли Тагильским металлургическим заводам на Урале с 1757 г. по 1816 г. выросло более чем в 5 раз. Гуськова Т.К. Заводское хозяйство Демидовых в первой половине XIX века. Автореф. дисс… к.и.н., М., 1996 с. 15

[21] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. Москва, 1911, т. 4, с. 99

[22] Струмилин С.Г. Очерки экономической истории России. М. 1960, с. 412

[23] Гуськова Т.К. Заводское хозяйство Демидовых в первой половине XIX века. Автореф. дисс… к.и.н., М. 1996, с. 15, 22

[24] Как указывает историк А.Бакшаев, уже в первой половине XIX в. максимальная высота печей выросла в 2 раза по сравнению с XVIII в. (см. фото), в дальнейшем размеры домен еще более выросли. Бакшаев А.А. Складывание и функционирование горнозаводского хозяйства Гороблагодатского округа Урала в XVIII – первой половине XIX вв. Автореф. дисс… к.и.н., Екатеринбург, 2006, с. 19

[25] Историки полагают, что техническая реконструкция тяжелой промышленности, начавшаяся в XIX в., не закончилась даже к 1917 г. Бакшаев А.А. Складывание и функционирование горнозаводского хозяйства Гороблагодатского округа Урала в XVIII – первой половине XIX вв. Автореф. дисс… к.и.н., Екатеринбург, 2006, с. 6-7

[26] Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 286

[27] Струмилин С.Г. Очерки экономической истории России. М. 1960, с. 371

[28] Гуськова Т.К. Заводское хозяйство Демидовых в первой половине XIX века. Автореф. дисс… к.и.н., М. 1996, с. 30, 37

[29] Wallerstein I. The Modern World-System III. The Second Era of Great Expansion of the Capitalist World-Economy, 1730-1840s. San Diego, 1989 , p.142

[30] Гуськова Т.К. Заводское хозяйство Демидовых в первой половине XIX века. Автореф. дисс… к.и.н., М. 1996, с. 25

[31] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград – Москва, 1928, т. 7, с. 41

[32] Струмилин С.Г. Очерки экономической истории России. М. 1960, с. 399-400

[33] Туган-Барановский М. Русская фабрика. М.-Л., 1934, с. 60-62, 25-26

[34] N.Tourgeneff. La Russie et les Russes, цит. по Туган-Барановский М. Русская фабрика. М.-Л., 1934, с. 89

[35] Russie a la fin du 19e siecle, sous dir. de M.Kowalevsky. Paris, 1900 p.547

[36] Wallerstein I. The Modern World-System III. The Second Era of Great Expansion of the Capitalist World-Economy, 1730-1840s. San Diego, 1989, p.152; Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, pp.402-403

[37] Туган-Барановский М. Русская фабрика. М.-Л., 1934, с. 55, 60

[38] Павленко Н.И. Петр Великий. М, 2010, с. 686

[39] Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, pp. 488-489

[40] Струмилин С.Г. Очерки экономической истории России. М. 1960, с. 401

[41] Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 301

[42] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград – Москва, 1926-1928, т. 10, с.286-288

[43] Струмилин С.Г. Очерки экономической истории России. М. 1960, с. 426-427

[44] Струмилин С.Г. Очерки экономической истории России. М. 1960, с. 402-405, 445, 450

[45] Струмилин С.Г. Очерки экономической истории России. М. 1960, с. 426-427

[46] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград – Москва, 1926-1928, т. 10, с.7, 274-275

[47] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград – Москва, 1926-1928, т. 10, с.180

[48] Струмилин С.Г. Очерки экономической истории России. М. 1960, с. 428-429

[49] Бакшаев А.А. Складывание и функционирование горнозаводского хозяйства Гороблагодатского округа Урала в XVIII – первой половине XIX вв. Автореф. дисс… к.и.н., Екатеринбург, 2006, с. 21-22

[50] Гуськова Т.К. Заводское хозяйство Демидовых в первой половине XIX века. Автореф. дисс… к.и.н., М. 1996, с. 26

[51] Бакшаев А.А. Складывание и функционирование горнозаводского хозяйства Гороблагодатского округа Урала в XVIII – первой половине XIX вв. Автореф. дисс… к.и.н., Екатеринбург, 2006, с. 6-7

[52] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград – Москва, 1926-1928, т. 10, с.241

[53] Туган-Барановский М. Русская фабрика. М.-Л., 1934, с. 65-66

[54] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. Москва, 1911, т. V, с. 101

[55] Струмилин С.Г. Очерки экономической истории России. М. 1960, с. 419

[56] Portal R. The Industrialization of Russia. Cambridge Economic History of Europe, Cambridge, 1965, Volume VI, Part 2, pp. 822-823

[57] Струмилин С.Г. Очерки экономической истории России. М. 1960, с. 489, 501

[58] См. Кузовков Ю. История коррупции в России. М., 2010, п. 17.1

[59] Струмилин С.Г. Очерки экономической истории России. М. 1960, с. 507

[60] Подробнее см. Кузовков Ю. История коррупции в России. М., 2010, п. 17.2

[61] Cambridge Economic History of Europe, Cambridge, 1965, Volume VI, Part 2, p.849

[62] Miller M. The Economic Development of Russia, 1905-1914. With special reference to Trade, Industry and Finance. London, 1967, p.239

[63] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград – Москва, 1926-1928, т. 11, с.243

[64] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград – Москва, 1926-1928, т. 12, с.161

[65] Miller M. The Economic Development of Russia, 1905-1914. With special reference to Trade, Industry and Finance. London, 1967, p. 62

[66] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград – Москва, 1926-1928, т. 12, с.179

[67] Miller M. The Economic Development of Russia, 1905-1914. With special reference to Trade, Industry and Finance. London, 1967, p.298

[68] Miller M. The Economic Development of Russia, 1905-1914. With special reference to Trade, Industry and Finance. London, 1967, p.256

[69] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград – Москва, 1926-1928, т. 12, с.161

[70] Miller M. The Economic Development of Russia, 1905-1914. With special reference to Trade, Industry and Finance. London, 1967, pp. 179-180

[71] eroplan.boom.ru/shavrov/chr4/text/mark.htm

[72] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград – Москва, 1926-1928, т. 12, с.166-167

[73] Кара-Мурза С. Советская цивилизация. От начала и до наших дней. Москва, 2008, с. 69

[74] Russie a la fin du 19e siecle, sous dir. de M.Kowalevsky. Paris, 1900, pp.72, 539

[75] G.Grossman. Russia and the Soviet Union. Fontana Economic History of Europe, ed. by C.Cipolla, Glasgow, Vol. 4, part 2, p. 490

[76] Пол Грегори. Экономический рост Российской империи (конец XIX – начало XX в.). Новые подсчеты и оценки. М, 2003, с. 21

[77] Kahan A. Government Policies and the Industrialization of Russia. Journal of Economic History, Vol. 27, 1967, No. 4; Kirchner W. Russian Tariffs and Foreign Industries before 1914: the German Enterepreneures’ Perspective. Journal of Economic History, Vol. 41, 1981, No. 2

[78] Miller M. The Economic Development of Russia, 1905-1914. With special reference to Trade, Industry and Finance. London, 1967; Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград – Москва, 1926-1928, т. 11-12; Кузовков Ю. История коррупции в России. М., 2010, пп. 17.1, 17.2, 18.5