Публицистика
В какой системе мы живем

В стране с антигосударственной системой власти

Генерал Ивашов: Россия стоит на пороге революции третьей модели

«EADaily», 9 февраля 2018

Леонид Ивашов. Фото: politikus.ru

Президент Академии геополитических проблем, генерал-полковник Леонид Ивашов, не раз консультировавший глав различных стран по вопросам «антикризисного управления», уверен, что 2018 год может стать переломным для всего российского общества. Своим пониманием ситуации Ивашов поделился с корреспондентом EADaily во время пребывания в Санкт-Петербурге.

— Леонид Григорьевич, по какому сценарию, на ваш взгляд, пойдет жизнь в России после президентских выборов? На заседании клуба «Консервативная перспектива» вы говорили, что через какое-то время революция в стране неизбежна, а во время общения со студентами Северо-Западного института управления заявили студентам, что революция для России не совсем нежелательна.

— Я вчера пояснял, что революция неизбежна, потому что стране действительно трудно выжить в сложившейся ситуации. Но революция может произойти не только снизу или сверху, но и по третьей модели, когда президент начнет очищать страну сверху, а народ — снизу. Главное, чтобы все это не перешло в гражданскую войну. Я полагаю, что именно 2018 год и будет переломным — или туда, или сюда. Или мы начнем преобразовывать страну мирным путем и вычищать всю грязь, или народ сам возьмется за это.

— Вы не раз замечали, что современные государства отмирают, но, тем не менее, мы, слава богу, живем именно в одном из них. Могли бы вы как-то охарактеризовать современную Россию? Это «государство», «антигосударство» или «бизнес-государство»?

— Россию, наверное, не назовешь ни «бизнес-страной», ни «антигосударством». Это все-таки государство с прекрасным, трудолюбивым и патриотичным народом, но при этом с совершенно антигосударственной системой власти. То есть, у нас еще есть духовные, сообразительные и болеющие за Отечество люди, есть грамотные специалисты в различных областях, но есть и некоторые «господа», которые проникли в структуры власти и, прикрываясь рыночной системой, просто разворовывают страну.

— Может быть, действительно можно присмотреться к жесткой китайской модели борьбы с коррупцией?

— Я как-то был в Шанхае и решил посмотреть, что там передают по телевизору. Включил один канал, на котором сначала показали суд, а потом я увидел кадры расстрела шестерых человек. Потом во время встречи с главой района этого города, партийным секретарем, я спросил: что такое показали накануне по телевидению? Он мне ответил, что шестерых руководителей Шанхая расстреляли за коррупцию. Когда я вернулся в Пекин, я товарищу Чи Хаотяню, тогдашнему министру обороны, заявил: «Не слишком ли вы жестко расстреливаете за воровство?». А он на это ответил: «Вы понимаете, у нас 200 миллионов живут у черты бедности, и чтобы не умереть им нужно хотя бы чашку риса в день, чем власти их обеспечивают. Но когда кто-то из чиновников ворует, он тем самым лишает многих людей этой самой чашки риса и приговаривает многих обездоленных к смерти». Мне такое обоснование понравилось.

— А на ваш взгляд, общество готово к снятию в России моратория на смертную казнь?

— Наше общество двумя руками за это проголосует. Но здесь необходимо, чтобы общество же каким-то образом и контролировало судебные приговоры. Ведь мы видим, как работает сегодня наша судебная система, у которой, если я не ошибаюсь всего два процента оправдательных приговоров, и когда человек уже отсидит срок вдруг выясняется, что он не виновен и его кто-то оклеветал или заказал. Поэтому при нынешней коррумпированной системе расстрельные статьи могут стать очень крупным бизнесом. Принес судье большие миллионы — человека расстреляли. Народ обязательно должен контролировать этот процесс!

— Что вы скажете о петербургских студентах, которые пришли на встречу с вами?

— Мне понравилась аудитория своим живым интересом, блеском в глазах и содержательными вопросами.

— Сейчас некоторые, в основном молодежь, заявляют в соцсетях, что, например, погибший в Идлибе Роман Филипов вовсе не герой. Что государство упустило в воспитании?

— Наше государство, к сожалению, вообще ушло от системы воспитания подрастающего поколения. Родители заняты, кто — выживанием, кто — бизнесом, а советские бабушки и дедушки уже состарились. И это все страшно, это трагедия для страны. Потому что вакуума не бывает, и если нет своей системы воспитания, то приходит чужая, в нашем случае — западная, антирусская, антироссийская. И мы уже видим, что наши учителя выполняют только образовательные услуги и не воспитывают молодежь так, как воспитывали в свое время нас. И здесь нашему обществу нужно очень хорошо задуматься. Еще замечу, что для того, чтобы правильно воспитывать, нам хорошо бы представлять образ человека будущего, который мы должны вылепить, знать, что мы хотим от молодежи.

— Иногда кажется, что если, не дай бог, случится большая война, то большинство россиян сдастся в плен. Можете успокоить, что так не будет?

— Нет, так не будет.

— Но накануне вы заявили, что нам нельзя воевать — армия у нас есть, а с тылом проблема.

— Прежде всего, у нас отсутствует «экономический тыл», нет резервистов, нет кадров, чтобы в случае чего воссоздать промышленность. Но все-таки если наступит война, я уверен, что большая часть наших граждан, получив повестки, явится в военкоматы.

— Вы сравниваете западные инвестиции с формой колонизации. Почему?

— Инвестиции не должны попадать в Россию методом тыка — идите куда желаете и стройте там, что хотите. Это не всегда хорошо. Вообще, любой бизнес должен работать в рамках государственного стратегического планирования. А сегодня в мире есть только две страны, которые не занимаются этим — Сомали и Россия.

— Военная операция в Сирии нам была действительно так уж необходима? Может быть, сначала нужно было экономику в порядок привести?

— Я считал и считаю, что нам нужно было идти в Сирию. Но любая война должна планироваться таким образом, чтобы она проводилась скоротечно. Может быть, нам нужно было использовать в Сирии не только преимущественно Воздушно-космические силы, а еще более усилить группировку, чтобы сразу разгромить и уйти. А долгие, затяжные действия, тем более, когда гибнут военнослужащие, всегда вызывают недовольство, раздражение, а потом и протест в обществе.

— Что сегодня нам необходимо сделать в Сирии с военной точки зрения, чтобы наши самолеты не сбивали?

— Нам нужно мощно вооружать и обучать сирийскую армию. Еще у меня есть вопрос в отношении гибели нашего пилота Су-25. Дело в том, что второй ведомый видел, что произошел запуск ПЗРК, но почему-то не была отстреляна тепловая ловушка. Я не знаю, по какой причине не были использованы уводящие ракету средства.

— Интересно также ваше мнение о размещении ракетных комплексов«Искандер-М» в Калининградской области и Северной Осетии.

— С нашей стороны это предупредительная, а не агрессивная мера. Мы предупреждаем, что будем отвечать на каждый шаг с другой стороны, в том числе на размещение системы ПРО. И это является сдерживающим фактором. Ну и вполне естественно, что перевооружение на новую технику идет там, где находится более опасное направление.

Егор Зубцов, Санкт-Петербург

Источник: eadaily.com