Кузовков Ю.В. Теория национальной демократии. Новая экономическая, социально-историческая и демографическая концепция, основанная на историческом анализе и синтезе. Lambert Academic Publishing. 2012.
ISBN 978-3-8484-2953-0

Аннотация

Книга представляет собой теоретическую квинтэссенцию книг автора («Глобализация и спираль истории», «Мировая история коррупции», «История коррупции в России») в области исторического анализа и синтеза, использовавших в качестве исходного материала более 1000 исторических трудов в области социальной, экономической и демографической истории. Представленные в настоящей книге теории и концепции представляют собой цельную теоретическую систему в области общественных наук, охватывающую экономику, социологию, демографию и историю. Практическое значение книги определяется тем, что все ее теоретические положения и вытекающие из них практические рекомендации, касающиеся того, как обеспечить в стране экономический рост и социальную стабильность, улучшить демографические показатели и т.д., основаны не на абстрактных математических моделях или философских умозаключениях, а на реальных фактах экономической, социальной и демографической истории и современной действительности.

Книга имеется в продаже в книжном онлайн магазине: «Люблю книги» (поиск по названию или ISBN).

Введение

Не будет преувеличением сказать, что современные общественные науки переживают глубочайший кризис. Это сегодня признается рядом крупных ученых. Например, президент Международной социологической ассоциации Иммануил Валлерстайн в своей речи «Наследие социологии и будущее обществознания» на 14-м Всемирном социологическом конгрессе констатировал, что система общепризнанных представлений и постулатов в области общественных наук, которую он назвал «культурой социологии», существовавшая до последних десятилетий XX века, не отвечает нашим современным знаниям, и заявил о «крушении культуры социологии» [1].

Ряд экономистов заявил о происходящей в последнее время деградации экономической науки. Как высказался историк экономической науки Марк Блауг, «Современная экономическая наука больна. Она все больше становится интеллектуальной игрой просто ради игры, а не ради практического применения. Экономисты превратили свой предмет в некую разновидность социальной математики, в которой математическая точность – это все, а эмпирическая релевантность – ничто» [2]. Как пишет норвежский экономист Э.Райнерт, «Вместо того, чтобы изъясняться на родных языках, экономисты перешли на математический язык и утратили ключевые качественные элементы своей науки… экономисты утратили прежнюю свободу владения теоретическими моделями и реальным миром, которая им позволяла корректировать очевидные ошибки в моделях» [3]. Как резюмирует австрийский экономист Г.Райзеггер, сегодня экономическая наука вместо изучения реальной экономики конструирует виртуальную экономику; одной из ее разновидностей, в частности, является «теория, согласно которой психология является фактором, влияющим на экономику. Не реальные экономические процессы создают стоимость и потенциал предприятий, а «ожидания» с многократной обратной связью. Эта невероятная бессмыслица, в конечном счете, облекается в математически сформулированную теорию» [4].

На эту тему, тему отрыва экономической науки и других направлений общественной науки от реальности, появились даже шутки и анекдоты со стороны самих представителей этих наук и недоуменные высказывания со стороны сторонних наблюдателей. Известен афоризм британского экономиста Эдварда Фулбрука: «Никакой реальности, пожалуйста; мы экономисты». Как недоумевает известный российский политолог В.Т.Третьяков, «постоянно видя, что развитие экономики (как мировой, так и отечественной) идет, как правило, не тем курсом, что прокладывают и предсказывают экономисты-теоретики, я все больше и больше сомневаюсь в существовании экономики как науки» [5].

На еще один аспект деградации современных общественных наук указывает доктор экономических наук М.Г.Делягин, который в интервью газете «Ведомости» в 2007 г. заявил: «Во всем мире официальная наука буквально на глазах за последние 15 лет в значительной степени переродилась из поиска истины в вульгарный поиск грантов, т. е. в инструмент получения денег под достижение заранее предсказуемого результата» [6].

В свое время в СССР существовала такая дисциплина, называвшая себя наукой, как политическая экономия социализма. Она постулировала ряд законов, преподававшихся в рамках этой дисциплины во всех высших учебных заведениях страны. Название одного из основных законов политэкономии социализма звучало следующим образом: «Закон неуклонного роста благосостояния населения при социализме». Как следует из названия, данный закон утверждал, что благосостояние при социализме может лишь «неуклонно расти», оно не может снижаться или оставаться на месте. Создателям этой дисциплины были в свое время присуждены крупные государственные премии и награды, а сами они стали заслуженными профессорами и академиками. При этом большинство людей, живших в СССР в последние десятилетия его существования, понимали, что на самом деле никакого «неуклонного роста благосостояния населения» не происходит, и что, следовательно, данный «закон», равно как и многие другие законы политэкономии социализма, не имеет никакого отношения к действительности.

Сегодня мы наблюдаем нечто подобное тому, что происходило в позднем СССР. Политики, ссылаясь на выводы авторитетов в области экономических наук, уверяют, что глобализация – это благо для всего человечества. Однако реальные факты и ежедневные ощущения людей, живущих в эпоху глобализации, свидетельствуют об обратном, и это вызывает массовые протесты против данного явления. Академики и лауреаты в области экономики утверждают, что если страны будут следовать разработанным ими рекомендациям, например, рекомендациям основателя монетаристской школы нобелевского лауреата Милтона Фридмана (в 1980-е – 1990-е гг.) и рекомендациям Вашингтонского консенсуса (в 1990-е – 2000-е гг.), то они обеспечат себе быстрое развитие и достигнут процветания. Но в практике получается всё наоборот. Например, бывший главный экономист Всемирного банка нобелевский лауреат Д.Стиглиц утверждает, что реализация указанных рекомендаций в целом ряде стран в 1980-е и 1990-е годы: в Мексике, Индонезии, Таиланде, России, Украине, Молдавии, - привела к кризису и краху экономики этих стран; а те страны: Китай, Польша, Малайзия, - которые отказались от выполнения этих рекомендаций, смогли достичь экономического роста и относительного благополучия [7].

Таким образом, существует необходимость критического и глубокого переосмысления базовых постулатов, декларируемых современной экономической наукой и другими общественными науками. Впрочем, во всех этих науках нет единой системы постулатов, а существует очень широкая палитра взглядов и мнений, нередко взаимоисключающих.

В действительности, вопреки тому мнению о своей учености, которое стараются о себе создать представители современной официозной общественной науки, сама она сегодня отнюдь не является сколько-либо целостной системой взглядов. Наоборот, она представляет собой полнейшую эклектику, нагромождение гипотез и мнений, которые, к тому же постоянно меняются: раз в несколько лет, как в мире высокой моды, происходит очередное обновление, и на смену прежним гипотезам и мнениям, вышедшим из моды, приходят новые, модные нынче, гипотезы и мнения. Так, монетаристская школа в экономической науке доминировала в течение двух десятилетий; ее рецепты были навязаны нескольким десяткам стран в качестве обязательных рецептов, без выполнения которых они лишались международного финансирования и подпадали под международные санкции. А в начале XXI века монетаристская школа стала восприниматься в качестве некоего маргинального направления экономической науки. На смену ей пришел новый эклектический набор взглядов и постулатов, включающий, наряду с идеями Смита, Рикардо, Хайека и Фридмана, во многом противоречащие им идеи Кейнса, Шумпетера и Зомбарта. И эта «сборная солянка» сегодня официально преподносится как последнее достижение экономической науки.

«Наука, которая на первый взгляд кажется незыблемой мудростью, - пишет Э.Райнерт, - оказывается некой смесью отрывков разных теорий, при помощи которых можно доказать практически всё, что угодно. При ближайшем рассмотрении ортодоксальная экономическая наука напоминает систему классификации животных, разработанную аргентинским писателем Хорхе Луи Борхесом для выдуманной им же китайской энциклопедии:

• Животные делятся на:
• принадлежащих императору;
• набальзамированных;
• прирученных;
• молочных поросят;
• сирен;
• сказочных;
• бродячих собак;
• включенных в эту классификацию;
• бегающих как сумасшедшие;
• бесчисленных;
• нарисованных тончайшей кистью из верблюжьей шерсти;
• прочих;
• разбивших цветочную вазу;
• похожих издали на мух…

К сожалению, несуразность изобретенной Борхесом классификации гораздо очевиднее, чем несуразность суждений и предпосылок экономической науки, окруженной непроницаемой стеной математики» [8].

Из всего вышеизложенного вытекает, что существует необходимость не только переосмысления базовых постулатов современной экономической и, в целом, общественной науки, отсечения от нее ложных постулатов, но и в том, чтобы на базе правильных постулатов выстроить некую систему взглядов, которой на сегодняшний день не существует. Иными словами, существует необходимость в создании теоретической концепции или системы взаимосвязанных теорий, которая бы объединяла все основные постулаты, выводы и законы в области общественных наук.

Но каков критерий оценки истинности взглядов? Как можно определить, какие из огромного количества циркулирующих сегодня в общественных науках теорий, мнений и постулатов правильные, а какие – ложные? На этот вопрос можно ответить прямо и однозначно. Единственным таким критерием является практика и реальная жизнь. Только соотнесение научных постулатов и законов с окружающей нас действительностью, с тем как они выполнялись в истории развития человеческого общества и с тем как они выполняются сегодня, позволяет оценить верность или неверность этих постулатов и законов. Это - аксиома, отрицать которую может лишь человек, впавший в крайний солипсизм, не признающий окружающей его действительности и отрицающий возможность ее познания. Еще Аристотель утверждал, что истина – это соответствие знания объекту, действительности; и этот принцип в течение всех последних столетий во всем мире являлся основополагающим принципом науки.

Сегодня с ним по-прежнему согласны те, кто считает себя истинным ученым и продолжателем традиций науки, познающей мир, а не науки, отрицающей его познание. И если официозная экономическая наука на Западе в последнее время игнорирует этот основополагающий принцип научного познания [9] и погрузилось в конструирование виртуальной реальности и абстрактных математических моделей, то это ни в коей мере не умаляет его значение. Рано или поздно экономической науке придется пробудиться и выйти из своей виртуальной реальности. И это пробуждение может оказаться ужасным – прежде всего для самих ученых, которые неожиданно осознают всю бессмысленность своей предшествующей работы.

То же самое касается и других направлений общественной науки, которые являются между собой взаимосвязанными, и которые все должны опираться на практику – окружающую нас действительность и исторические факты. Как сказал в уже цитированном выступлении И.Валлерстайн, «Невозможно выступить с серьезными заявлениями в так называемых областях социологии, экономики или политологии, которые не относились бы к истории, равно как и невозможно провести серьезный исторический анализ, не прибегнув к так называемым обобщениям, почерпнутым из других общественных наук. Зачем тогда продолжать притворяться, что мы решаем различные задачи?» [10].

Именно такой синтез различных общественных наук, опирающийся на историю, и лежит в основе настоящего научного труда. Он стал результатом проведенных автором исследований, написанных им статей и книг, наиболее значительными из которых являются три книги («Глобализация и спираль истории», «Мировая история коррупции», «История коррупции в России»), составившие трилогию «Неизвестная история». Каждая из этих книг представляет собой синтез социальной, экономической и демографической истории и содержит как исторические обобщения, так и обобщения, гипотезы и теории, относящиеся к другим областям общественных наук.

Результаты этого исторического синтеза и были использованы при работе над настоящей книгой. Она представляет собой, во-первых, теоретическую квинтэссенцию всего того, что уже содержится в книгах трилогии, во-вторых, идет намного далее, в область разработки новой теории в области общественных наук, вытекающей из анализа ключевых событий мировой истории. Основой этой теории, названной «теорией национальной демократии», явился анализ и синтез основных фактов социальной, экономической и демографической истории на ключевых поворотных пунктах существования человеческой цивилизации, проведенный в работах автора.

Первоначально проделанная автором работа включала изучение трудов ведущих историков применительно к указанным историческим периодам; затем на базе собранной информации осуществлялся анализ и синтез, представленный в книгах трилогии; наконец, уже на этой основе формулировались новые теории и концепции в области общественных наук. Всего при работе над трилогией «Неизвестная история» автором было использовано около 1000 исторических трудов, и в ней содержится около 10 000 ссылок на эти труды; к этому надо добавить ряд дополнительных трудов в области истории, а также в экономике, демографии и других областях общественных наук, которые были использованы при написании настоящей книги.

Теория национальной демократии [11] не является во всем принципиально новой. Она базируется на некоторых ранее хорошо известных теориях и общепризнанных аксиомах, а также на идеях, которые уже выдвигались рядом мыслителей, экономистов, философов и социологов, – однако в большинстве они были незаслуженно забыты. Подробно об этих теориях, аксиомах и идеях, составивших основу теории национальной демократии, говорится в соответствующих разделах книги, и они также кратко перечислены в Заключении. Поэтому и в этом отношении представленная здесь теория является результатом синтеза – синтеза всех здравых идей и концепций в области общественных наук, выдвигавшихся ранее и подтверждаемых историческими фактами и окружающей нас реальностью.

Теория национальной демократии состоит из ряда самостоятельных теорий и концепций в области общественных наук, которые перечислены ниже, и список которых содержится в оглавлении. Следует признать, что все эти теории и концепции в области экономики, социологии, демографии и истории между собой взаимосвязаны и представляют собой цельную теоретическую систему, базирующуюся на огромном историческом материале. Данная теоретическая система призвана восполнить тот вакуум в общественных науках (отсутствие системности – эклектичность), о котором говорилось выше и существование которого признается представителями общественных наук.

Все теории и концепции, являющиеся частью этой теоретической системы, изложены в пяти основных разделах книги:

Раздел 1. Теория глобализации. Можно сказать, что такая теория сформулирована впервые. Существует множество книг и статей о глобализации, но ни в одной из них нет теории, описывающей закономерности данного явления на основе исторических прецедентов. В частности, сформулированная в книге теория утверждает, что глобализация, в основе которой лежит интенсивная международная торговля, представляет собой явление, регулярно повторяющееся в истории; она описывает циклы глобализации, имевшие место в прошлом и настоящем; основные фазы этих циклов; влияние глобализации на экономику, демографию и социальную сферу; сделаны выводы о том, что ждать от современной глобализации, и что произойдет на нынешней, завершающей фазе ее цикла.

Особый интерес для читателей могут представлять сделанные на основе исторических прецедентов выводы о динамике цены золота в течение цикла глобализации и о том, что глобализация всегда порождает мощные разрушительные процессы в экономике и социальной сфере.

Раздел 2. Теория протекционизма. В прошлом эта теория была неплохо разработана на Западе, но в последние полвека предана забвению. Само слово «протекционизм», под влиянием господствующей либеральной экономической школы, стало почти ругательным словом и среди экономистов, и среди современных политиков. Поскольку официозная экономическая школа в своей критике теории протекционизма не опирается на факты экономической истории, а предпочитает ее опровергать при помощи цитат классиков или при помощи математических моделей, то раздел открывается главой, в которой, на базе обширного исторического анализа, проводится проверка теории протекционизма реальными фактами. Установлено, на основе исторических фактов, что ни одна из крупных стран Запада не смогла провести индустриализацию и обеспечить устойчивое экономическое развитие без политики протекционизма; и что все примеры «экономического чуда» в этих странах (Промышленная революция в Англии XVIII в., американское и немецкое экономическое чудо конца XIX в., послевоенное экономическое чудо в США и Западной Европе середины XX в. и т.д.) произошли в условиях, когда там была построена эффективная система протекционизма. В общей сложности рассмотрено около полусотни исторических примеров, в том числе относящихся к концу XX – началу XXI вв., которые выявили одну и ту же закономерность: все примеры устойчивого экономического развития и роста благосостояния имели место в условиях протекционистской политики; нет ни одного примера в истории, когда они произошли в условиях полной открытости экономики. Зато имеется множество примеров, когда введение последней привело к экономической деградации.

Далее, в Главе VI, изложены базовые постулаты теории протекционизма, которые в основном взяты из труда немецкого экономиста XIX века Фридриха Листа «Национальная система политической экономии», считавшегося ранее главным трудом по теории протекционизма.

Наконец, в последней главе раздела эти базовые постулаты теории протекционизма подвергнуты переосмыслению с учетом опыта проведения этой политики, накопленного за последние столетия. Рассмотрены удачные примеры и ошибки, допущенные при проведении протекционистской политики, и сформулированы рекомендации по формированию системы протекционизма как системы развития промышленности и экономики страны.

Раздел 3. Демографическая концепция. В современной демографической науке не существует демографической концепции, которая опиралась бы на факты демографической истории и объясняла бы причины ухудшения или улучшения демографических показателей, прежде всего, рождаемости. Хотя имеется ряд теорий и гипотез в области демографии, но почти все они противоречат фактам демографической истории, что продемонстрировано на конкретных примерах.

К сожалению, современная официозная демографическая наука в основном игнорирует демографическую историю, впрочем, так же как современная официозная экономическая наука игнорирует экономическую историю. Вместе с тем только история: демографическая и экономическая, - может являться базисом для разработки научных концепций в области демографии и экономики. Любые теории и концепции, созданные умозрительно и противоречащие историческим фактам, не могут считаться действительно научными теориями и концепциями. Теория должна соответствовать жизни и реальности, а не создаваться вопреки ей.

Представленная демографическая концепция призвана устранить этот пробел. Она опирается на анализ демографической, экономической и социальной истории и формулирует, какова основная причина ухудшения или улучшения демографических показателей и каковы основные факторы, влияющие на рождаемость и естественный прирост. Доказывается на основе исторических фактов, что и эта главная причина, и эти основные факторы объективны и связаны с экономической, политической и социальной жизнью общества и соответствующей политикой государства, а не с наличием свободных земель, ростом благосостояния или «социальным манипулированием», как это утверждают существующие теории и гипотезы в области демографии.

Раздел 4. Социально-историческая концепция. Эта концепция также восполняет собой пустое пространство в общественных науках. Марксистская историческая концепция уже давно не устраивает ни историков, ни экономистов, ни социологов, и не соответствует массе новых исторических знаний, полученных человечеством за последние полтора столетия. Но вместо нее ничего нового не было создано, хотя такие попытки предпринимались.

Социально-историческая концепция национальной демократии включает:

• теорию государства,
• теорию классов,
• теорию социально-экономических циклов (циклов коррупции),
• классификацию социально-экономических систем,
• теорию национального государства,
• законы исторического прогресса.

Все элементы концепции между собой взаимосвязаны, и вместе представляют одно целое. В практическом плане наибольший интерес могут представлять теория длинных социально-экономических циклов (циклов коррупции), теория национального государства и классификация социально-экономических систем. Первая теория посвящена проблеме социальных, экономических и демографических кризисов (кризисов коррупции), периодически повторявшихся в истории человечества на протяжении последних тысячелетий. Свидетелями очередного такого кризиса мы все являемся сегодня, в начале XXI века – откуда вытекают кратко сформулированные выводы и прогнозы о том, как будет дальше развиваться современный мировой кризис. Вторая теория посвящена феномену национальных государств, которые, как показывает история, являются более стабильными и эффективными как государства, менее подверженными коррупции и разложению, чем космополитические государства. Эта тема перекликается с темой борьбы с коррупцией, более подробно рассмотренной в последней главе книги. Классификация социально-экономических систем опирается на исторический синтез, позволяющий систематизировать основные признаки, характерные для разных типов государств. Она призвана устранить недостатки в существовавшей ранее марксистской классификации, подвергнутой критике со стороны ряда историков за ее несоответствие историческим фактам.

Раздел 5. Условия экономического роста. В данном разделе представлена теория экономического роста, опирающаяся на факты экономической истории. Нельзя сказать, что эта теория является принципиально новой; наоборот, во многих своих аспектах она является очень старой теорией. В частности, она опирается на уже давно существующие и устоявшиеся представления о том, что такое факторы производства и какова их роль в процессе производства и обеспечении экономического роста. Признается существование набора условий, необходимых для экономического роста, что также соответствует представлениям многих экономистов.

Что является новым: задействован инструментарий экономической истории, позволяющий установить, играли те или иные условия или факторы производства ключевую роль в долговременных кризисах и подъемах экономики, или не играли такой роли. На основе этого анализа определены те условия, отсутствие которых в прошлом неоднократно приводило к прекращению экономического роста, и поддержание которых поэтому является жизненно важным для развития. Эти условия были названы базовыми условиями экономического роста.

Соответственно, последние две главы посвящены более глубокому исследованию указанных базовых условий и борьбы с теми проблемами, которые сильнее всего препятствуют экономическому росту и которые еще не были рассмотрены в предыдущих разделах. Это проблема монополизации экономики, проблема коррупции и проблема экономического неравенства. Исследование этих проблем и методов их устранения и предотвращения опирается на широкое привлечение фактов экономической и социальной истории.

Как и Раздел 2, последний, 5-й, раздел книги содержит не только теорию, но и много практических выводов и рекомендаций. Они не являются разобщенными, а все между собой взаимосвязаны. В совокупности осуществление этих мер и рекомендаций направлено на построение новой социально-экономической модели общества, призванной обеспечить ему устойчивое развитие и процветание во всех областях – в экономике, социальной сфере, демографии. Эта модель получила такое же название, как и представленная в книге теоретическая система – модель национальной демократии.

[1] И.Валлерстайн. Конец знакомого мира. Социология XXI века. М., 2004, с. 293-323

[2] Райнерт Э. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными. М., 2011, с. 75

[3] Ibid, с. 153

[4] О.Платонов, Г.Райзеггер. Почему погибнет Америка: взгляд с Востока и Запада. Москва, 2008 г., с. 281

[5] В.Т.Третьяков. Что делать? М., 2009, с. 221

[6] Ведомости, 19.07.07

[7] J.Stiglitz. Globalization and Its Discontents. London – New York, 2002, pp. 120-127, 180-187

[8] Райнерт Э. Как богатые страны стали богатыми… с. 232-233

[9] Так, в экономических вузах и учреждениях США в конце XX в. были введены правила или рекомендации, в соответствии с которыми экономистам запрещается прибегать в своих работах к историческим примерам и к анализу экономической истории. Ibid, с. 246

[10] И.Валлерстайн. Конец знакомого мира… с. 327

[11] Смысл данного названия станет далее понятен читателю; и будет показана преемственность этого названия по отношению к некоторым ранее признанным теориям.